Трогательные истории

"Я стоял в очереди в магазине, за маленькой бабушкой, у которой трясутся ручки, потерянный взгляд, она крепко прижимала к груди маленький кошелек, видели наверняка, такой вязанный, я несколько раз такой видел и у нее не хватало 7 рублей чтоб купить, то что она взяла, хлеб, молоко, крупу малюсенький кусочек ливерной колбасы. И продавец очень грубо с ней разговаривал, а она стояла такая потерянная, мне так жалко ее стало, я сделал замечание продавцу и положил на кассу 10 рублей. Но у меня сердце так быстро начало биться, я взял за руку эту бабушка, она посмотрела мне в глаза, вроде как не поняла зачем я это сделал, а я взял и повел в торговый зал, попутно набирая в корзинку продукты для нее, все только самое нужное, мясо, косточки на суп, яйца, всякие крупы, а она шла молча за мной и все смотрели на нас. Дошли до фруктов и я спросил что она любит, бабушка молча смотрела на меня и хлопала глазами. Я взял всего помаленьку, но я думаю ей надолго хватит. Подошли к кассе, люди расступились и пропустили нас без очереди, тут я понял что денег у меня с собой немного и едва хватает на ее корзинку, я оставил свою в зале, расплатился, все это время держа за руку эту бабушку и мы вышли на улицу. В этот момент я заметил что по щеке бабушки протекла слеза, я спросил куда ее может подвести, посадил в машину, а она предложила зайти попить чаю. Мы зашли к ней домой, такого я еще не видел, все как при совке, но уютно, пока она грела чай и положила на стол пирожки с луком я осмотрелся и осознал как живут наши старики. После всего сел в машину и тут меня накрыло. Я плакал минут 10..."

Как то раз отец отругал свою четырехлетнюю дочь за то, что она истратила, как ему показалось, зря, большое количество золотой оберточной бумаги, оклеивая пустую коробку для того, чтобы поставить ее под новогоднюю елку.
Денег было едва-едва.
И из-за этого отец нервничал еще больше.
На следующее утро девочка принесла отцу оклееную ею коробку и сказала:
- Папа, это тебе!
Отец был невероятно смущен и раскаялся в своей несдержанности накануне.
Однако раскаяние сменилось новым приступом раздражения, когда, открыв коробку, он увидел, что она пуста.
"Ты что, не знаешь, что когда ты даришь кому-то подарок, то внутри должно что-то находиться?" - закричал он дочери.
Маленькая девочка подняла свои большие, полные слез, глаза и сказала:
- Она не пустая, папочка. Я положила туда мои поцелуи. Все они для тебя.
От нахлынувших на него чувств, отец не мог говорить.
Он только обнял свою маленькую девочку и умолял простить его.
Отец рассказывал позже, что эту оклееную золотом коробку, он долгие годы хранил возле своей постели.
Когда в его жизни наступали трудные моменты, он просто открывал ее, и тогда все те поцелуи, которые положила туда его дочь, вылетали наружу, касаясь его щек, лба, глаз и рук.

Никогда не думала, что окажусь в ситуации, из которой не смогу выпутаться сама. Коротко о себе: мне 28 лет, мужу 27, растим чудесного сынульку трёх лет. Выросла я в украинской деревне, родители мои там на хорошем счету, правда, уже пять лет ездят на заработки в Россию. Замужем я уже четыре года, но это не замужество, а ад! Когда мы познакомились, всё было как в сказке: каждый день цветы, мягкие игрушки, поцелуи до утра! Потом, как всегда у молодёжи получается, залёт. Но мой милый не испугался и сказал: рожай. Муж ходит в рейсы, он моряк, хорошо зарабатывает. И вот пришло время знакомиться с его горе-родителями. Я им сразу не понравилась, мол, провинциалка. Родители его в разводе уже двадцать лет, но общаются друг с другом. Его папаша своих детей никогда не любил и стеснялся: они бедно и плохо жили после развода, а вот сын – хорошо: устроился альфонсом при молодой богатенькой девчонке. Свадьбу оплатили мои родители, квартиру полгода снимали тоже они, а его родители только кричали по всему городку, что устроили нам шикарную свадьбу. Прошёл у мужа отпуск, ему надо было возвращаться в море, а одну меня на большом сроке оставлять на съёмной квартире он не хотел. Перевёз к свекрухе, и тут я познала все муки ада: она прятала от меня продукты, закрывала в кладовку стиральную машинку, чтобы я стирала вручную, включала музыку на всю громкость, толкалась и так далее. Пришло время рожать, я поехала ночью сама, никого не разбудив, а утром, лёжа с малышом в палате, выслушала по телефону, какая я нехорошая, что не закрыла тамбур (у меня ключей нет от него). Три дня пролежала в роддоме, никто не приходил. Мама моя не могла добраться, потому что стоял январь и дороги сильно замело. Правда, на выписку приехала кума с цветами и забрала меня. Вернулись домой, а там праздник в разгаре! Пьяные люди, которых я знать не знаю, бросились купать моего сына. И это мы тоже пережили. Муж возвратился через полгода, малышу было три месяца. Мы тогда как раз жили в селе у мамы: она приехала в отпуск и забрала нас. Вернулась я с мужем опять в тот ад, откуда только что убежала. Начались трудности уже и в наших отношениях. Правда, он очень помогал с малышом: и пелёнки стирал, и каши грел, с деньгами проблем не знали, так как он хорошо зарабатывал. И тут началось давление со стороны свекрови, чтобы он давал ей по 200 долларов в месяц за коммунальные услуги. В трёхкомнатной квартире проживали свекровь, я с ребёнком, муж и его старший брат, который в свои 30 лет нигде не работал и сутками сидел за компьютером. Муж корректно сказал, что платить будем все поровну, так она взбесилась и выгнала нас с малышом на улицу, пришлось снимать квартиру. Два года не общались с ней вообще, а потом она позвонила и сказала, что находится в больнице. Сразу сорвались и поехали. У неё была опухоль груди, но всё обошлось. Мы оплатили операцию и послеоперационный период, её выписали, муж стал ездить к матери часто. И тут я заметила, что он, как побудет у неё, приезжает выпивший, агрессивный. Начал упрекать меня, что это я его маму довела до операции (интересно, как?). До этого выпивал очень редко – дорожил карьерой, а сейчас уже на протяжении долгого времени превращается в алкаша, агрессивного тирана, поднимает на меня руку, кричит, что я содержанка и нищенка (это слова его мамы). Вот вчера опять пришёл пьяный, сижу теперь вся в золоте, как новогодняя ёлка, и с подбитым глазом.

Когда этот старик умер в доме престарелых в маленьком австралийском городке, все считали, что он ушёл из жизни, не оставив в ней никакого ценного следа. Позже, когда медсёстры разбирали его скудные пожитки, они обнаружили это стихотворение. Его смысл и содержание настолько впечатлили сотрудников, что копии поэмы быстро разошлись по всем работникам больницы. Одна медсестра взяла копию в Мельбурн ... Единственное завещание старика с тех пор появлялось в Рождественских журналах по всей стране, а также в журналах для психологов. И этот старик, который нищим ушёл из жизни в Богом забытом городке в Австралии, поразил людей во всём мире глубиной своей души.
Входя будить меня с утра,
Кого ты видишь, медсестра ?
Старик капризный, по привычке
Ещё живущий кое-как,
Полуслепой, полудурак,
«Живущий» впору взять в кавычки.
Не слышит - надрываться надо,
Изводит попусту харчи.
Бубнит всё время - нет с ним сладу.
Ну сколько можно, замолчи !
Тарелку на пол опрокинул.
Где туфли ? Где носок второй ?
Последний, мать твою, герой.
Слезай с кровати ! Чтоб ты сгинул ...
Сестра ! Взгляни в мои глаза !
Сумей увидеть то, что за ...
За этой немощью и болью,
За жизнью прожитой, большой.
За пиджаком, побитым молью,
За кожей дряблой, «за душой».
За гранью нынешнего дня
Попробуй разглядеть МЕНЯ ...
... Я мальчик ! Непоседа милый,
Весёлый, озорной слегка.
Мне страшно. Мне лет пять от силы,
А карусель так высока !
Но вот отец и мама рядом,
Я в них впиваюсь цепким взглядом.
И хоть мой страх неистребим,
Я точно знаю, что любим ...
... Вот мне шестнадцать, я горю !
Душою в облаках парю !
Мечтаю, радуюсь, грущу,
Я молод, я любовь ищу ...
... И вот он, мой счастливый миг !
Мне двадцать восемь. Я жених !
Иду с любовью к алтарю,
И вновь горю, горю, горю ...
... Мне тридцать пять, растёт семья,
У нас уже есть сыновья,
Свой дом, хозяйство. И жена
Мне дочь вот-вот родить должна ...
... А жизнь летит, летит вперёд !
Мне сорок пять - круговорот !
И дети не по дням растут.
Игрушки, школа, институт ...
Все ! Упорхнули из гнезда
И разлетелись кто куда !
Замедлен бег небесных тел,
Наш дом уютный опустел ...
... Но мы с любимою вдвоём !
Ложимся вместе и встаём.
Она грустить мне не даёт.
И жизнь опять летит вперёд ...
... Теперь уже мне шестьдесят.
Вновь дети в доме голосят !
Внучат весёлый хоровод.
О, как мы счастливы ! Но вот ...
... Померк внезапно. Солнца свет.
Моей любимой больше нет !
У счастья тоже есть придел ...
Я за неделю поседел,
Осунулся, душой поник
И ощутил, что я старик ...
... Теперь живу я без затей,
Живу для внуков и детей.
Мой мир со мной, но с каждым днём
Всё меньше, меньше света в нём ...
Крест старости взвалив на плечи,
Бреду устало в никуда.
Покрылось сердце коркой льда.
И время боль мою не лечит.
О Господи, как жизнь длинна,
Когда не радует она ...
... Но с этим следует смириться.
Ничто не вечно под Луной.
А ты, склонившись надо мной,
Открой глаза свои, сестрица.
Я не старик капризный, нет !
Любимый муж, отец и дед ...
... и мальчик маленький, доселе
В сиянье солнечного дня
Летящий в даль на карусели ...
Попробуй разглядеть МЕНЯ ...
И, может, обо мне скорбя, найдёшь СЕБЯ !
Вспомните об этом стихотворении в следующий раз, когда встретитесь со старым
человеком ! И подумайте о том, что рано или поздно вы тоже будете таким как он или она ! Самые лучшие и самые красивые вещи в этом мире нельзя
увидеть или потрогать. Они должны чувствоваться сердцем !

Удачная на днях была охота, легко нашел я логово волков. Волчицу сразу пристрелил я дробью, загрыз мой пес двоих ее щенков. Уж хвастался жене своей добычей, как вдалеке раздался волчий вой, но в этот раз какой-то необычный. Он был пропитан, горем и тоской.
А утром следующего дня, хоть я и сплю довольно крепко, у дома грохот разбудил меня, я выбежал в чем был за дверку. Картина дикая моим глазам предстала: у дома моего, стоял огромный волк. Пес на цепи, и цепь не доставала, да и наверно, он помочь не мог. А рядом с ним, стояла моя дочь и весело его хвостом играла.
Ничем не мог я в этот миг помочь, а что в опасности - она не понимала. Мы встретились с волком глазами. "Глава семьи той" - сразу понял я. И только прошептал губами: «Не трогай дочь, убей лучше меня.»
Глаза мои наполнились слезами, и дочь с вопросом: «Папа, что с тобой?» Оставив волчий хвост, тотчас же подбежала. Прижал ее к себе одной рукой. А волк ушел, оставив нас в покое. И не принес вреда ни дочери, ни мне, За причиненные ему мной боль и горе, за смерть его волчицы и детей.
Он отомстил. Но отомстил без крови. Он показал, что он сильней людей. Он передал, свое мне чувство боли. И дал понять, что я убил детей…

Это письмо отца сыну было написано Ливингстоном Ларнедом почти 100 лет назад, но трогает сердца людей и по сей день. Оно стало популярным после того, как его опубликовал в своей книге Дейл Карнеги.
«Послушай, сын. Я произношу эти слова, когда ты спишь; твоя маленькая рука подложена под щечку, а вьющиеся белокурые волосы слиплись на влажном лбу. Я один прокрался в твою комнату. Несколько минут назад, когда я сидел в библиотеке и читал газету, на меня нахлынула тяжелая волна раскаяния. Я пришел к твоей кроватке с сознанием своей вины.
Вот о чем я думал, сын: я сорвал на тебе свое плохое настроение. Я выбранил тебя, когда ты одевался, чтобы идти в школу, так как ты только прикоснулся к своему лицу мокрым полотенцем. Я отчитал тебя за то, что ты не почистил свои ботинки. Я сердито закричал на тебя, когда ты бросил что-то из своей одежды на пол.
За завтраком я тоже к тебе придирался. Ты пролил чай. Ты жадно глотал пищу. Ты положил локти на стол. Ты слишком густо намазал хлеб маслом. А затем, когда ты отправился поиграть, а я торопился на поезд, ты обернулся, помахал мне рукой и крикнул: «До свидания, папа!» — я же нахмурил брови и ответил: «Распрями плечи!»
Затем, в конце дня, все началось снова. Идя по дороге домой, я заметил тебя, когда ты на коленях играл в шарики. На твоих чулках были дыры. Я унизил тебя перед твоими товарищами, заставив идти домой впереди меня. Чулки дорого стоят — и если бы ты должен был покупать их на собственные деньги, то был бы более аккуратным! Вообрази только, сын, что это говорил твой отец!
Помнишь, как ты вошел затем в библиотеку, где я читал, — робко, с болью во взгляде? Когда я мельком взглянул на тебя поверх газеты, раздраженный тем, что мне помешали, ты в нерешительности остановился у двери. «Что тебе нужно?» — резко спросил я.
Ты ничего не ответил, но порывисто бросился ко мне, обнял за шею и поцеловал. Твои ручки сжали меня с любовью, которую бог вложил в твое сердце и которую даже мое пренебрежительное отношение не смогло иссушить. А затем ты ушел, семеня ножками, вверх по лестнице.
Так вот, сын, вскоре после этого газета выскользнула из моих рук и мною овладел ужасный, тошнотворный страх. Что со мною сделала привычка? Привычка придираться, распекать — такова была моя награда тебе за то, что ты маленький мальчик. Нельзя ведь сказать, что я не любил тебя, все дело в том, что я ожидал слишком многого от юности и мерил тебя меркой своих собственных лет.
А в твоем характере так много здорового, прекрасного и искреннего. Твое маленькое сердце столь же велико, как рассвет над далекими холмами. Это проявилось в твоем стихийном порыве, когда ты бросился ко мне, чтобы поцеловать меня перед отходом ко сну. Ничто другое не имеет сегодня значения, сын.
Я пришел к твоей кроватке в темноте и, пристыженный, преклонил перед тобой колени! Это слабое искупление. Я знаю, ты не понял бы этих вещей, если бы я тебе сказал все это, когда ты проснулся. Но завтра я буду настоящим отцом! Я буду дружить с тобой, страдать, когда ты страдаешь, и смеяться, когда ты смеешься. Я прикушу свой язык, когда с него будет готово сорваться раздраженное слово. Я постоянно буду повторять как заклинание: «Он ведь только мальчик, маленький мальчик!»
Боюсь, что я мысленно видел в тебе взрослого мужчину. Однако сейчас, когда я вижу тебя, сын, устало съежившегося в кроватке, я понимаю, что ты еще ребенок. Еще вчера ты был на руках у матери и головка твоя лежала на ее плече. Я требовал слишком многого, слишком много."